История началась с детской обиды на несправедливость — и закончилась системой, в которой деньги стали течь туда, где по-настоящему болит. Семилетний Райан Хрельяк из Оттавы, услышал на уроке природоведения, что в Африке дети идут километры за водой. Он спросил у родителей, сколько стоит “починить несправедливость”. Мама, Сьюзан Хрельяк, позвонила в канадскую WaterCan (ныне WaterAid Canada). Там ответили: настоящий колодец с ручным насосом — около 2 000 долларов. Райан опустил глаза, посчитал копилки и вздохнул. Но отступать не стал. Он пошёл по соседям мыть окна и пылесосить ковры: первые 70 долларов он собрал за несколько недель. Потом были школьные ярмарки, рассказы в местной газете, пожертвования прихожан. В 1999 году денег хватило на первый проект — скважину у начальной школы Angolo Primary в северной Уганде. Так начинался путь, о котором позже напишет канадский журналист Херб Шовеллер в книге “Ryan and Jimmy and the Well in Africa That Brought Them Together” (Kids Can Press, 2006).
Имена в той истории важны. Джимми Ака́на, мальчик из угандской школы, стал Райану другом по переписке. Когда в 2000 году канадские документалисты из TVOntario сняли фильм “Ryan’s Well” и помогли организовать поездку, ребята встретились у нового насоса. Райан потом вспоминал: “Я впервые понял, что цифры на чеке — это не про деньги, это про время и достоинство людей”.
В 2001 году семья и друзья оформили Ryan’s Well Foundation в Кемптвилле. Замысел был прост: вода, санитария, гигиена — и участие местных общин. Не “приехали и поставили”, а “нашли партнёров, обучили комитет по воде, договорились о ремонте и собственных взносах”. За четверть века сеть выросла: по данным самого фонда, к 2024 году реализовано более 1 600 водных объектов и 1 300 санитарных систем в 17 странах Африки, Азии и Латинской Америки, доступ к чистой воде получили более 1,5 млн человек. Часть проектов шла вместе с WaterAid Canada, частью — через местные НПО и муниципалитеты, обязательно с обучением по гигиене и мониторингом поломок.
Были и тяжелые времена. Север Уганды жил на фоне войны с Lord’s Resistance Army. В некоторых селениях насосы ломались раньше срока — тогда фонд пересмотрел подход: обязательные фонды на ремонт, обучение техников из числа жителей, разнообразие источников (скважины, защищённые источники, системы сбора дождя). “Мало построить — важно, чтобы работало через пять лет”, — повторял Райан на встречах с донорами.
Сегодня он — взрослый, но говорит с той же детской прямотой. Он выступает в школах и университетах, аккуратно соединяя эмоции и фактуру: объясняет, откужа возникают километры пути за литром воды — это про женскую занятость, школьную успеваемость, болезни, экономику семьи.
Если смотреть на эту историю с позиций мышления второго порядка в контексте спиральной динамики, в ней заметно системное мышление “над уровнями”. Детский импульс (сопереживание “зелёного”) соединился с дисциплиной “синего” и эффективностью “оранжевого”, а сверху их удерживает “жёлто-бирюзовая” рамка: сеть партнёрств, локальная собственность, адаптация под контекст, циклы обратной связи. Здесь нет идеологии “мы спасём”, есть любопытство к реальности и готовность перестраивать модель, чтобы она жила без автора.
