Он приплыл не вовремя, с мечом из весла и солнцем за спиной. В этой простоте было что‑то наглое и неотвратимое, как прилив: шаг — и вода уже у щиколоток, второй — и остров Ганрюдзима превращается в сцену без кулис.
13 апреля 1612 года, в проливе Канмон между Кюсю и Хонсю, на крохотный островок свезли лодки с наблюдателями из владений Хосокава. Ронин Миямото Мусаси, двадцати восьми лет, шёл на поединок со старшим и знаменитым Сасаки Кодзиро — тем самым, кто создал стиль «Ганрю» и владел длинным но-дати «Монхо́си-сао», «шестом для сушки белья». По «Нитэн-ки» — позднему сборнику свидетельств учеников Мусаси — Кодзиро служил при Кокура у Хосокава, а дуэль санкционировали чиновники, чтобы снять напряжение между школами. Историк Уильям де Ланге и биограф Уильям Скотт Уилсон сходятся в одном: было много зрителей и слишком много репутационных амбиций.
Кодзиро ожидал Мусаси на берегу. Когда лодка Мусаси наконец ткнулась носом в песок, ронин поднялся с простым, почти наглым предметом: из запасного весла был вырезан длинный боккэн — чуть длиннее клинка противника. Он не стал извиняться. Встал так, чтобы солнце било в глаза Кодзиро. Тот выхватил меч, и ножны с хлёстким звуком полетели в воду. «Кто бросает ножны, уже решил не возвращаться», — холодно заметил Мусаси, будто комментируя чужую поспешность; так передают многие версии, от «Нитэн-ки» до местных хроник клана Хосокава.
Дальше всё заняло миг. В «Книге пяти колец» (1645), которую Мусаси напишет много позже в Кумамото под покровительством Хосокава Тадатоси, он скажет: «В стратегии важнее всего — время; нужно ударить, когда другой не успевает видеть». Тогда, на Ганрюдзиме, он именно это и сделал: полшага в сторону, длинная тень, широкий замах деревянным мечом сверху — и сухой треск, как будто лопнула кора. Кодзиро рухнул. По тем же источникам, ещё один короткий удар оставил сомнений меньше, чем слов. Лодки на миг стихли, а потом зашуршали вёслами: свидетели поспешили разъехаться восвояси.
Остров позже назовут по имени побеждённого — Ганрюдзима. Победа не сделала Мусаси мягче, но придала ему странную тихость: через годы он уйдёт в пещеру Рэйгэндо и будет писать о путях, где сила не отменяет ясности, а хитрость не стыдит мужество.
Если смотреть на историю с красной перспективы спиральной динамики, то в этой истории очевидны особенности этой стадии: личная мощь важнее правил, репутация — это цель, где победа оправдывает любые средства; риск, импульс, демонстрация доминирования и психологическое подавление. Но и здесь есть способ соединить ярость с интеллектом: удар родился из смелости, а попал благодаря точному расчёту.
