Когда человек или народ совершает поступок, повлекший за собой серьёзные разрушительные последствия, люди могут испытывать крайне неприятное состояние. Я хочу осмыслить некоторые детали таких состояний, проведя различие между чувством стыда и чувством вины. Мне видится значимым такое осмысление в текущей ситуации, поскольку мы сталкиваемся с ними уже сейчас и вряд ли будем меньше иметь с этим дело в ближайшем будущем.
Чувство вины бывает крайне мрачным, опустошающим, оно может преследовать человека, озвучивая внутренним голосом требования совести и откликаясь тоскливым состоянием ума и души. На начальном этапе эти внутренние голоса могут принадлежать другим людям, но конструктивное развитие событий часто приводит к принятию личной ответственности, к тому, чтобы взять ситуацию в свои руки и исправить её.
Чувство стыда бывает весьма болезненным и всепоглощающим, оно отбирает силы и энергию, заставляя человека сжаться, спрятаться, укрыться от осуждающих глаз. Горят щёки, брызжут слёзы, дрожат руки. Однако, без внешнего осуждения трудно представить себе человека, испытывающего стыд. Это чувство может быстро улетучиться, если человека пожалели, простили и отпустили или если просто прошло какое-то время.
Моя гипотеза состоит в том, что чувство вины имеет более взрослую основу. Результатом работы по осмыслению вины, может стать ответственное и деятельное отношение к ситуации. Совершив катастрофическую ошибку, человек, испытавший чувство вины, может заново отстроить то, что было им или ей разрушено. Чувство стыда имеет другую природу, оно способно «пройти само», от него легко сбежать, буквально сбегая от его источника. От вины так не сбежишь.
Прощение, чтобы ни подразумевалось под этим словом, тоже будет иметь разный эффект на человека с чувством вины и стыда. Со стыдом человек радостно впитываее это прощение и живёт дальше с лёгкостью. С виной всё сложнее — если меня на словах простил тот, кому я причинил вред, я могу при этом всё ещё не простить себя сам, продолжая работу над исправлением ситуации и над собой по предотвращению возможного её повторения.
Если посмотреть на эти два чувства через призму спиральной динамики, то можно увидеть, что стыд можно отнести к фиолетовому мировоззрению, а вину к синему. Их разделяет нечто очень важное — доступ к сильной красной самости. Чтобы испытывать чувство стыда, необязательно иметь доступ к сильной самости. Более того, часто красные формы человечности мы зовём «бесстыжими». Красная стадия словно бы призвана поставить чувство стыда под сомнение, исключить, искоренить его.
Совершенно другая ситуация с чувством вины. Вину способна испытывать только сильная самость, принявшая ценность социальных норм и страдающая от того, что нарушила их. И ей, сильной самости, подвластно переосмыслить своё влияние на мир, скорректировать своё поведение, исправить допущенные ошибки. Чтобы собрать разбросанные камни, нужно взять жизнь в свои руки. Для этого требуется иметь в доступе проторенную дорогу к самоуважению, которую теряют те, кто испытывает по отношению к своим ошибкам лишь стыд.
В случае с коллективными разрушительными действиями, например когда страна (например, если хотите, Германия в 1939 году) развязала и проиграла войну, чувство вины в народе является более взрослым отношением к сложившейся печальной ситуации, чем чувство стыда. Стыд может развеяться как дым с поля сражений. Стыд имеет безответственную природу и с лёгкостью может быть заменён на новый виток агрессии, поскольку люди не осознали и не приняли коллективную ответсвенность. Вина же может быть принята, искуплена и изжита, пусть высокой ценой, но с достоинством, осмысленным раскаянием и недопущением повторения.
Таким образом, чтобы действительно исправить ситуацию, встречая чувство стыда, его стоит трансформировать в чувство вины. Для итого имеет смысл работать над качеством самоуважения людей, что может выглядеть парадоксально в ситуации, когда личность уже совершила действия, за которые ей приходится отвечать. Например, тюрьма, унижающая человеческое достоинство, никак не содействует корректировке поведения людей. Но если люди встречают уважение снаружи, оно прорастает внутри, позволяя получить более осмысленное и ответственное отношение.
Общество, действительно заботящееся о том, чтобы никогда впредь не повторялись войны и разрушения, должно иметь уважение к свободной воле своих граждан. Люди могут тогда думать так: «Да, то, что мы натворили, вызывает ужас. Но мы не свернёмся калачиком и не умрём со стыда, как безответственные дети. Мы будем смело смотреть в глаза проблемам, мы не будем отрицать очевидное, мы не будем более лгать, ни себе, ни другим. И только так, приняв взрослое чувство вины, мы сможем исправить то, что может быть исправлено и излечить то, что может быть излечено.
Пройдёт время, и мы сможем вновь осознать себя в уже новом качестве. Мы увидим, как мир изменит к нам отношение. Именно потому, что мы смогли быть сильными не снаружи, а внутри».
Возможно, немцам в Германии после поражения в Первой мировой войне было очень стыдно. Но стыд улетучился и случилась Вторая мировая война. И немцы нашли в себе силы принять чувство вины, чтобы никогда не повторять ужасы войны.
Автор публикации
Если стыд фиолетовый, а вина синяя, то на зелёном что?
Сопереживание, эмпатичное, глубокое — в случае здорового взрослого зелёного. И, возможно, попытка игнорировать того, кто «слишком» громко плачет», если теневые аспекты сильны и травмированы.